Читать книгу "90-е: Шоу должно продолжаться [СИ] - Саша Фишер"

домашнее печенье и потянулся ложечкой к вазочке с вареньем. Клубничное. Или у нас есть дача, и мы сами делаем заготовки. Или покупаем у бабушек возле остановок…

Новости закончились, на экране на минуточку снова появилась пластилиновая заставка, которая почти сразу же сменилась на освещенные светом прожекторов буквы «20th Century». Киношка. Хм, даже интересно, какая. Помнится, это была в каком-то смысле лотерея. В телепрограмме газеты печатали только ТВ «Кинева», без всякой расшифровки. Так что какое кино там будут показывать, никто не знал. Но ждали с замиранием сердца. И смотрели взахлеб вообще любое — хоть боевик, хоть мелодраму, хоть процедурал. Для советских людей все было в новинку. И сейчас, глядя на заставку, я даже снова почувствовал вот то самое волнение, как в первый раз. Тогда, кстати, в самый первый эфир, показали фильм «Робокоп». А сейчас…

— Враг мой, — прогнусавил переводчик. — В главных ролях Дэннис Куэйд, Луис Госсет-младший, Брайон Джеймс…

Мама долила всем еще чаю и досыпала в вазочку печенья. Все завороженно смотрели в экран. Я глянул на Ларису, но та делала вид, что меня не замечает.

Кино было скучным. Инопланетный враг рожал своего иноплатнетного ребенка, герои переживали драму, а я делал над собой нечеловеческие усилия, чтобы не заснуть. Только сейчас понял, что я как проснулся вчера утром у Астарота дома, так с тех пор и не заснул ни разу. Репетиция, «Рок-провинция» и тренировка. Глаза слипаются, хоть спички вставляй. Еще и с фильмом не повезло.

Хорошо, что родственники увлечены происходящей на экране космической фантастикой, и на меня внимания не обращают.

Телефон затрезвонил в тот момент, когда герой-человек прижимал к себе сверток с младенцем-рептилоидом и произносил проникновенный монолог гнусавым голосом переводчика.

— Вот блин, нашли время звонить! — возмутился батя. — Ларка, это наверняка тебя, подойди!

— А что сразу меня-то? — огрызнулась сеструха, но встала и нехотя направилась в прихожую. Через минуту вернулась и толкнула меня в плечо.

— Это Вовку, — сказала она, села на свое место и сцапала из корзинки последнее печенье.

Я тряхнул головой, отгоняя дремоту, и поплелся к телефону. Поднял лежащую рядом с аппаратом трубку.

— Внемлю, — буркнул я.

— Алло, это Вова? — раздался с той стороны смущенный девичий голос.

— Да, Владимир Викторович у аппарата, — усмехнулся я.

— Вова, здравствуй, — замялась девушка на том конце провода. — Извини, что так поздно. Просто это очень важно… Ты меня не узнал?

— Нет, — честно признался я, благо телефон проводной, определителя номера на нем нет, а знакомые девушки у меня пока что не внесены в «реестр».

— Это Лена, — смущенно проговорила трубка. — У меня тут… Неприятности… И мне больше некому позвонить…

«Какая еще Лена?» — чуть не спросил я, но вовремя остановился.

Глава 13

Лена. Записка в моем кармане. Наверное, это она и есть?

— Ох, прости, узнал, конечно, — ответил я. — Просто не ожидал твоего звонка, так что ушам своим не поверил.

— Вова… Слушай, у меня тут ужасная проблема, я даже не знаю, как тебе о ней сказать, — смущенно замялась в трубке незнакомка Лена. В общем-то, это запросто могла оказаться и какая-нибудь другая Лена. Имя популярное, в моем школьном классе, например, Лен было четыре. Приходилось как-то выкручиваться. Одна паспортная Елена заявила, что хочет, чтобы ее называли Алена и никак иначе. Самая мелкая по росту стала Леночкой. Еще одна Лена выиграла чемпионат области по самбо в десятом классе, и к ней обращались исключительно по имени-отчеству — Елена Валерьевна. Ну и, собственно, Леной осталась только четвертая. Про которую я вообще никаких подробностей вспомнить не могу. Лена и Лена. Просто Лена. Даже фамилию забыл. Так что хрен знает, что там за Лена у аппарата. Может быть, та самая Лена, в которую был влюблен мой предшественник в этом теле. А может и нет. Впрочем, какая разница? Кто бы она ни была, но девушка позвонила попросить помощи. Значит надо помочь.

— Внимательно слушаю, Леночка, — сказал я. — Чем смогу — помогу.

— Мне жутко неудобно, правда, — в конце голос зазвучал глухо, будто девушка прикрыла трубку ладошкой. И я бы сказал, что она захихикала. Ну или заплакала. Одно из двух. — Но ты не мог бы сейчас приехать? Совершенно нетелефонный разговор, правда.

— Могу, называй адрес, — не раздумывая, ответил я.

— А ты разве не знаешь? — удивленно воскликнула девушка.

— Всегда лучше уточнить, — ответил я. — Мало ли, где именно у тебя неприятности.

— Я дома, — обиженно заявила девушка. — Комсомольская, два.

— А квартира? — спросил я, когда пауза затянулась.

— Двадцать! — отрывисто бросила девушка. Обиделась? — Так ты придешь?

Я прикинул, где у нас Комсомольская. Кажется, это ее переименовали в улицу Высоцкого в две тысячи седьмом, когда поставили памятник в маленьком скверике напротив одного из корпусов педа. Она была совсем рядом. Выйти из дома, пройти через школьный стадион, и вот, собственно, ты на месте. Улица короткая, просто ряд пятиэтажных хрущовок по обе стороны. И поликлиника.

— Буду через десять минут, — сказал я.

— Давай быстрее, я очень жду! — сказала девушка. И в конце опять прикрыла трубку. Показалось, или там еще чей-то голос? И вроде бы, эта Лена опять хихикала. — Все, жду тебя очень-очень!

В трубке запищали короткие гудки. Я пожал плечами, тоже положил трубку и двинул в свою комнату, одеваться. Скорее всего, никаких неприятностей у этой девицы нет. Ну, или есть, но что-нибудь вроде «я срочно хочу мороженого, единорога и на ручки!» Но значит ли это, что я сейчас забью на просьбу и никуда не пойду? Тем более, что на улице дождь. Слышно, как капли барабанят по подоконнику.

Конечно же, пойду. Это только в притче про волков ребенка бросили на произвол судьбы, когда пришли настоящие волки. В реальности все равно бы прибежали, сколько бы он ни разводил всех до этого. Хотя бы затем, чтобы выдать подзатыльников и вместе поржать.

Я снял домашние треники, натянул джинсы и футболку. Критически осмотрел свой гардероб и накинул сверху клетчатую рубашку. Вернулся обратно в кухню.

— Мне надо отскочить ненадолго по делам, — сказал я. — Когда вернусь, не знаю.

— О как! — брови мамы удивленно взлетели. — И опять с концами? А насчет завтра что?

— Про завтра все в силе, мам, — сказал я. — Я ненадолго. Девушке помочь надо.

— Деееевушке? — с ехидной кривой улыбкой протянул отец, но вступать в дальнейшие пререкания я уже не стал.

— Зонт возьми! — крикнула мне вслед мама.

— Ага, ему, значит, можно выходить из дома на ночь глядя, мне в десять домой… — обиженно сказала сеструха.

— Помолчи, — отмахнулась мама. — Он совершеннолетний и парень. А ты девочка.

Зонт я взял. Запомнил уже, сколько теперь сохнут мои волосы. Я бы еще и шапку надел, если бы нашел. Проверил, в кармане ли ключи. Вышел на площадку, захлопнул дверь.

Подъезд неплохо бы отремонтировать, конечно. Но, как я понимаю, на ближайшие годы мне лучше сразу смириться с тем, что разруха будет обычным делом. И что облупившаяся краска, потрескавшаяся штукатурка и парочка надписей насчет низкой социальной ответственности дамочки по имени Верка — это еще не худшее, что можно было ожидать.

Я вышел из подъезда в мокрый осенний мрак. Ледяной дождь выбивал из луж пузыри. Одинокий уличный фонарь заглядывал во двор от поворота. Я раскрыл зонтик и вышел из-под козырька.

Я шагал по будто вымершим улицам, большую часть освещения которых давал свет из окон домов. Свернул через дворы к школе, миновал разоренную хоккейную коробку — заборчик с одной стороны поломан, ламп давно никаких не осталось. Чтобы не обходить ограду, перемахнул через школьный забор. Чертыхнулся, угодив ногой в лужу.

Ага, а вот, собственно, и Комсомольская. Если смотреть сверху, то похожа на елочку — дома стоят под углом к проезжей части. Нашел дом номер два. Квартира двадцать — это пятый этаж, первый подъезд. Никаких кодовых замков и домофонов еще нет, красота…

Я поднялся на пятый этаж и надавил на кнопку звонка рядом с квартирой номер двадцать.

За дверью раздались шаги, потом какая-то возня, шепотки и хихиканье. Глазок потемнел, снова возня. Тишина. Я позвонил еще раз.

Дверь приоткрылась. Из-под цепочки на меня смотрела миловидная девичья мордашка.

— Ты один? — спросила девушка чуть испуганно.

— А ты ждала еще кого-нибудь? — я пожал плечами.

— Да нет… — она